Дима Колдун: "Я не мальчик!"

Молодой человек с внешностью принцессы Дианы и ведьминской фамилией Колдун отметился на «Фабрике Звезд-6» и принял участие в песенном конкурсе «Евровидение», где занял, без сомнения, почетное шестое место. После своеобразного триумфа Дима Колдун решил уединиться в съемной однокомнатной келье возле Ботанического сада и принялся творить музыку. В то же время вокруг витали продюсеры Виктор Дробыш и Филипп Киркоров и распространяли заявления, которые обыкновенного человека ввергли бы в страх и трепет. Но то Колдун. Рискуя многим, он вышел на улицу средь бела дня и дал «Папарацци» исчерпывающее интервью.

Агенты Хороший и Плохой в пути:

Плохой:

- Не о чем говорить с Колдуном. Кто он такой? В Белоруссии, может, и обрадовались его шестому месту на «Евровидении». А мне от его якобы побед ни жарко, ни холодно. Угол уже успел снять в Москве. Вот Лукашенко квартиру ему подарит, как обещал, и пусть отправляется Колдун покорять ночные клубы Минска и Крыжополя. С ветерком и черным плащом развевающимся сзади.

Хороший:

- Уж больно ты грозен, как я погляжу. Не сразу же становятся звездами. Ты вот тоже сочиняешь вместе с артистами истории из их насыщенной приключениями жизни, издеваешься над ними неистово, а сам, наверняка, завидуешь, ждешь своего часа.

Плохой:

- Чему тут завидовать-то? Тому, что Киркоров Колдуну квартиру снял и теперь наверняка его навещает лунными ночами? Ха!

Хороший:

- Ладно, послушаем парня. Вон он стоит. У пруда. Загадочный весь, в розовом… Здравствуйте!

Сергей Винокуров (СВ): Дима, где вы пропадали все лето?

Дмитрий Колдун (ДК): Лето выдалось жарким для меня в плане работы. Я практически не выходил из студии, где записывал новый альбом. Кроме того, много гастролировал, в ноябре, кажется, тоже предстоит большой тур - каждый день новый город. Если честно, устал немного, хочется взять тайм-аут, чтобы передохнуть немного.

СВ: Кто сейчас занимается вашей раскруткой?

ДК: Пока никто. Я бы хотел, чтобы мной занимался «Первый канал».

СВ: А как же Виктор Дробыш и Филипп Киркоров, которые никак не могут поделить вас?

ДК: При чем тут Дробыш? (Дима делает раздраженное лицо). Я уважаю этого человека, он действительно очень талантливый композитор и удачливый бизнесмен, но за последние полгода ничего не сделал для моей раскрутки. Второй год кормит меня обещаниями, мол, буду выступать на разогреве у «Скорпионс», но до сегодняшнего этого не случилось…

СГ: Зато он в свое время включил вас в состав группы «КГБ».

ДК: Я хочу сказать сразу, что сейчас группа КГБ уже не существует. Я приложил максимум усилий, чтобы этой группы не было. Потому что мне этот проект изначально не нравился. Мне очень хотелось работать. А мне сказали: «Или ты будешь работать в КГБ, или ты вообще не будешь работать». Хотя я и в группе не особо почувствовал работу. Группа была создана, а ничего не происходило. Я понял, что мне нужно самому что-то делать. Развалил группу и ушел.

СГ: Что сказали по этому поводу другие участники «КГБ»? Они, наверное, вас за это недолюбливают?

ДК: Да, обижались: почему Колдун так поступил? А что, лучше было бы всем троим сидеть и протирать штаны?! Сам себе не поможешь - никто не поможет. Что будет завтра – не знаю. Дробыш подошел ко мне во время «Евровидения» и сказал, что хочет помочь мне записать новый альбом в Америке. То есть, начать работать глобально. Но честно говоря, больше ничего сказать не могу, потому что в тот момент я думал только о конкурсе и мне было не до обсуждения других вопросов Я поел там каких-то пельменей, очень вкусных, и пошел спать, потому что на следующий день мне предстояла генеральная репетиция. А что касается Киркорова, то мы с ним очень разные люди. И в плане репертуара, и в плане характера. Я не представляю Филиппа в роли моего продюсера. Да, на «Евровидении» мы выстрелили, да, о нас заговорили, но это еще не означает, что так будет всегда. Мне не хотелось бы, чтобы мое имя ассоциировалось с именем Филиппа Киркорова. Хочу быть независимым артистом, как бы это пафосно не звучало. Не знаю, получится ли у меня это… у меня контракт с Дробышем на 7 лет. Сейчас осталось уже шесть.

Сергей Гридин (СГ): А насколько вы близки с Филиппом? Многие утверждают, что вас связывает больше, чем дружба.

ДК: Что значит больше, чем дружба? Я не гей, если вы это имеете в виду! Заявляю об этом официально! Не понимаю, люди что, выдают желаемое за действительное? Да, я выступал в гей-клубах и, наверняка, еще буду выступать ни раз, там очень благодарная публика, что не может не нравиться артисту. В Европе в этом отношении свобода, а у нас: «Ага, в гей-клубе выступил! Значит, сам такой». Мне надоели подобного рода разговоры. Вначале меня это забавляло, а сейчас не до смеха. Все эти разговоры о наших с Филиппом отношениях всего лишь грязные слухи, которые ничем не подкреплены. Мы с Филиппом хорошие друзья. В жизни он простой парень, никакой звездной болезни. Иной раз я думаю: «Неужели передо мной сидит звезда, по которой сходят с ума миллионы?» (смеется). Мне нравится его простота. Кроме песен, у нас с ним одна страсть – мороженое. В его холодильнике всегда есть мороженое. Когда я у него бываю в гостях, мы устраиваем настоящий пир. Да и у меня дома всегда есть мороженое, особенно пломбир.

СГ: Интересно, а откуда берутся слухи про вашу ориентацию?

ДК: А почему этот вопрос задается мне? Эту байку придумали ваши коллеги - журналисты, вот у них и спрашивайте. Я лично нормально отношусь к геям. Когда я только приехал в Москву, я этого не понимал. А потом привык. Мне, например, раньше не нравились маслины. Но потом я их постоянно ел и перестал испытывать к ним отвращение. Так же произошло и с геями. Вот мы были недавно в Бельгии. Я сажусь в машину, и мужик мне говорит: «Познакомься, это мой муж». Я совершенно спокойно на это реагирую. Я в первую очередь вижу не ориентацию человека, а то, что у него в душе: честность, порядочность…

СВ: После «Евровидения» Александр Лукашенко обещал вам квартиру в Минске. Вы получили эту квартиру?

ДК: Я был на приеме у президента. Ну, то есть не только я, там была талантливая молодежь Белоруссии – начинающие писатели, художники, артисты. Мне там выдали благодарность! Я на таком подъеме сейчас, нас так тепло принял глава государства…

СГ: Спасибо в карман не положишь. Что с квартирой-то? Лукашенко сдержал свое слово?

ДК: Вы знаете, вроде ее действительно дают. Я даже уже постройку выбрал. Поездил, посмотрел несколько новостроек и решил, что жить буду в Кунцевщине – это очень престижный район в Минске.

СВ: Поздравляем! Сколько комнат?

ДК: Три! Я решил брать по максимуму, потому что мне квартиру не дарят, а дают на условиях льготного кредита. Первый взнос за меня платят, я не помню, сколько он. А потом я расплачиваюсь: лет за 20 под низкий процент, кажется, 5 процентов.

СГ: А сколько, интересно, стоит трехкомнатная квартира в Минске?

ДК: 58 тысяч долларов.

СГ: Офигеть! Как дешево! Когда новоселье?

ДК: Не знаю, дом должны сдать через 3-4 месяца. Потом я сделаю ремонт - и въезжаю! СГ: А что за дом? Небось, какой-то элитный?

ДК: Да нет, это обычный дом. В подъезде три лифта - два грузовых и пассажирский, лестница - отдельно. Квартира - 78 квадратных метров. Комнаты небольшие, ванная и вовсе узковата. Зато есть небольшая кладовка, на мой взгляд идеально подходит для гардероба с концертными костюмами. Балкон только один, зато выходит на поле и лес. Я специально узнавал, там ничего не построят. Мне предлагали Сухарево (спальный район в Минске), еще что-то, но там мне было темно и неуютно. А тут я зашел в квартиру, представил, где что стоять будет… И понял - мое! Я человек без понтов, абсолютно простой. Ну а пока в Минске я живу у мамы, в Москве – снимаю однокомнатную квартиру на Дмитровском шоссе. Правда, у меня до сих пор нет кровати, поэтому приходится спать на полу.

СГ: Даже не верится, что вы такая вот звезда, а спите на полу…

ДК: Не смешите! Какая из меня звезда? Я обычный парень из Белоруссии, который приехал покорять Москву. А сплю на полу не потому, что у меня нет 200 долларов, а потому, что нет времени на посещение мебельного магазина. В планах у меня покупка кровати и машины, но пока еще на права не сдал.

СВ: Вы учитесь в автошколе?

ДК: Да вот. Зубрю правила. Скоро будут экзамены.

СВ: Зубрите вкупе с другими учениками в группе или в индивидуальном порядке?

ДК: В индивидуальном. Просто у меня график ненормированный и я не могу ездить куда-либо по расписанию.

СВ: Наверное, ваша известность облегчает вам процесс общения с инструктором?

ДК: Совершенно не облегчает. Мой инструктор далек от шоу-бизнеса, и знать не знает, кто такой Дима Колдун. Он как-то признался, что вообще телевизор не смотрит. Так что мне - никаких поблажек. Да и какие привилегии могут быть? Правила-то для всех одинаковые. Все равно учить надо! Правда, мне сказали, что с первой попытки никто не сдает, так что, возможно, сдам лишь со второй. Ну а что: мне торопиться не надо - я лучше сдам со второй, но буду ездить свободно. Сейчас пока везде езжу с администратором. А когда она занята, ловлю тачку, могу сесть в автобус. Это для меня не проблема.

СГ: А с кем вы живете в Москве?

ДК: Один, конечно. С кем же мне еще жить? Если вы имеете в виду Киркорова (смеется), то он даже не знает, где я живу. Ни разу у меня не был в гостях, хотя я звал его неоднократно. Прохор Шаляпин, говорите? Это для вас он Шаляпин, а для меня просто Андрей. Его настоящая фамилия Захаренков. Я как-то спросил у него, почему он выбрал именно этот псевдоним, а не какой-нибудь другой. Он сказал: «А чтоб заинтриговать всех». В этом весь Андрюша (смеется). Хороший парень, добрый. В свое время, когда мне негде было жить, и денег ни хрена, он на некоторое время приютил меня к себе, за что я ему очень благодарен. Ну а так на житие-бытие не жалуюсь. Я прекрасно готовлю, а когда лень, могу есть даже сырое мясо. Чему вы удивляетесь? Есть же у нас народы, которые питаются сырой рыбой и мясом. Чем я хуже их? Достаю мясо из морозилки, солю, иногда поливаю кетчупом и вперед! Очень вкусно, между прочим. А что касается глистов, то пока на здоровье не жалуюсь (смеется). Когда-то я очень любил всякие гамбургеры, чизбургеры, но в последнее время отказался от них. Они очень вредны для здоровья, от них пухнут как во время блокады. Кстати, на «Евровидении» нас кормили гамбургерами. Я даже видел, как сербка Мария Шерифович, ну, которая заняла первое место, поглощала гамбургер. Это было так смешно. Она шла за кулисы и по дороге ела гамбургер. Причем, она не просто ела, а давилась, проглатывала с такой скоростью, как будто ее только что выпустили из Освенцима. Это нужно было видеть! Я не видел, чем закончилось такое поедание, она скрылась из вида. Вот такие дела. Конечно, когда долго нахожусь в Москве, скучаю по своим родным – маме, Жорику. Мама у меня преподает экономику. Отца уже нет в живых, он был учителем географии. Старший брат Георгий - вот он только занимается музыкой. Хотя тоже в свое время закончил геофак, работал учителем. Он и научил меня на 80 процентов тому, что я умею, игре на гитаре. Я вообще долго боялся: а вдруг кто услышит?! Так, дома начал потихоньку что-то напевать под гитару… Папа часто говорил: «Не скули!» Я бы хотел, чтобы мама жила вместе со мной, но она не любит Москву, говорит, что здесь не город, а сумасшедший дом. Ее понять тоже можно. Минск маленький, спокойный город, а потом, в Москве она никого не знает, а там у нее родственники, друзья, любимая работа. Мама говорит, чтобы я вернулся в Минск. В начале я слышать этого не хотел, а сейчас думаю, а почему бы и нет? Есть же София Ротару, Андрей Данилко, Анне Вески, которые живут не в Москве, а сделали хорошую карьеру. Чем я хуже их? Конечно, мне до их уровня расти и расти, но ничего невозможного нет. Главное – нужно очень сильно захотеть.

СВ: А не боитесь, что вас там могут задавить? Я слышал, что до Евровидения в Белоруссии плелись какие-то интриги против вас, мол, бездарный певец.

ДК: Да, да, какие-то разговоры были, но я не знаю подробностей. Мне это неинтересно.

СГ: У вас есть девушка?

ДК: Я не люблю отвечать на подобные вопросы. Кому какое дело, что происходит у меня в личной жизни?

СГ: Только не говорите, что публику интересует только ваше творчество?

ДК: Понимаю, что вы хотите сказать.

СГ: Ну, если понимаете, то мы хотели бы знать, есть ли у вас девушка?

ДК: ОК, у меня нет девушки. И давайте на этом тему закроем.

СГ: А я-то думал, что после «Евровидения» девушки сами вам вешаются на шею…

ДК: Да что вы все про это «Евровидение»?! Я давно забыл про него. Вспоминаю только телевизор, который стоял у меня в номере (смеется). До сих пор не забуду, как в ночь перед финалом у нас в гостинице сработала пожарная сигнализация. Хотя пожара особо-то и не было, но в итоге пришлось часть времени от своего драгоценного сна просто выбросить. То есть, у кого-то сработала в номере сигнализация, из-за этого разбудили всех. И следом - телевизор включился в номере, где начали рассказывать, как себя вести во время пожара. Но самое ужасное было потом. История напоминала фильм «Звонок». Поняв, что инструкция на финском меня не впечатляет, я решил выключить телевизор и отправиться спать дальше. Но когда я подошел, выдернул шнур из розетки – телевизор продолжал работать! Я такого нигде не видел. Это они так подстраховать решили, оказывается! Что касается девушек, то отношение девушек ко мне не изменилось. Да, когда узнают, просят автограф, но никто в шею, как вы говорите, не вешается. Я не из таких, что падки на красивых девушек. Выросшая популярность никак не повлияла не на меня. Да, у меня девушки нет. Почему так случилось, объяснить не могу. Вероятно, просто не встретил свою половинку. Спешить не куда, мне всего 22 года.

СГ: А куда делась Вика, которую вы любили пять лет? Или девушка была придумана для журналистов и поклонников?

ДК: Какая может быть любовь, если я живу в Москве, а она в Минске? Я долго уговаривал Вику переехать в Москву, но она ни в какую. Говорила, что пока учебу не закончит, не покинет Белоруссию. Мне же кажется, ей просто надоело быть девушкой Димы Колдуна. Она самодостаточный человек, думаю, не захотела быть чьей-то тенью, пусть даже любимого человека.

СВ: Часто устраиваете вечеринки дома?

ДК: О, да! Гулять я люблю. Правда, я практически не пью. Когда учился в десятом классе, со мной произошел один случай, который навсегда отбил у меня желание злоупотреблять алкоголем. Как-то мы с друзьями решили отметить Новый год. Всем было так весело, что я не заметил, как выдул 1,5 бутылки водки. Что интересно, я чувствовал себя трезвым, как стеклышко. Но вдруг мне почему-то захотелось холодного пивка. Открываю бутылку, делаю два глотка и тут понимаю, что падаю без сил. Мне стало так плохо, что все попытки встать на ноги были обречены на провал. Еле дополз до туалета… С тех пор предпочитаю не пить. Правда, стаканчик ликера после «Евровидения» выпил с удовольствием. Тогда мне нужно было снять напряжение, иначе я бы сошел с ума. А так я считаю, что в жизни нужно пробовать все. В одно время я выкуривал пачку сигарет в день, и вскоре у меня появилась такая страшная одышка, что мне было трудно подниматься по лестнице. Пришлось отказаться от этой привычки. А еще я курил марихуану. Конечно, в начале я получал кайф, зато потом у меня жутко болела голова. Гулять, конечно, я люблю, но вот свой день рождения летом отметить так и не удалось. Столько проблем было, что я махнул рукой и решил не праздновать. А потом день рождения грустный праздник. Ты понимаешь, что становишься старше – и тебе уже не пойти, не сделать то-то или то-то. Например, раньше любит в бейсбол поиграть на улице. Но сейчас вы меня можете представить играющим в бейсбол с мальчишками во дворе?!

СВ: А что за проблемы у вас были летом?

ДК: Ну не то, что проблемы, просто катастрофически не было времени. Я же ведь в этом году закончил институт. Между делом писал диплом. Это так круто. Чувствовал себя великим ученым. Сидел в библиотеке Академии наук и думал: «ну почему я подался в певцы? Нужно было идти в ученые». Конечно, в эту библиотеку просто так не попадешь, но мне помогли. Можно сказать, определили по блату.

СВ: На какую тему писали научную работу?

ДК: Ой, на очень сложную тему. Про высокомолекулярные соединения (смеется).

СВ: Действительно, сложная тема… а что такое молекулярные соединения?

ДК: Это долго объяснять, вы все равно ничего не поймете. Одним словом, я специалист по полимерам. Буду придумывать всякие новые виды пластмасс. Вряд ли я, конечно, уйду в науку, но диплом о высшем образовании в наше время иметь надо. А вдруг я завтра потеряю голос и вынужден буду покинуть эстраду? Вот в таком случае у меня есть диплом. Диплом не просто синяя бумажка, а не какая гарантия нормальной и стабильной жизни.

СВ: Колдун ваша настоящая фамилия?

ДК: Да, настоящая. Тут в одной газете написали, что моя фамилия по-белорусски означает пельмени. Ничего подобного! Я – просто Колдун! Многие спрашивают, не было ли у меня колдунов на роду. Не знаю, может и были, но лично мне магия и колдовство как-то по барабану. Я – атеист. Я даже в дурной глаз не верю. Вот недавно Филипп подарил мне амулет из акульего зуба, который защищает от дурного глаза. Я не верю в дурной глаз, но амулет ношу, уж больно он красивый. Говорят, он стоит около трех тысяч евро. Если не будет денег, сдам его в ломбард (смеется).

СВ: А часто бывает, что у вас денег не бывает?

ДК: Денег никогда много не бывает. «Евровидение» мне денег не принесло. Хотя, надеюсь, принесет… «Евровидение» мне прибавило популярности. Это и концерты, и стоимость выступлений увеличилась. Точнее, если раньше концертов вообще не было, то сейчас они, наконец-то, появились. По сравнению с другими «фабрикантами» я, конечно, зарабатываю прилично. Это большой успех для меня, потому что клеймо «фабрикант» отравляет жизнь многим молодым артистам. У меня часто спрашивают: «Кто мне составляет конкуренцию?» Да никто! Колдун я у вас один!