Андрей Ургант раскрыл секреты звездного сына

Отец популярного шоумена уверен: секрет его успеха кроется в далеком прошлом, когда маленький Ваня поневоле становился свидетелем бурных пирушек и веселых капустников с участием самых разных артистов. Об этом и многом другом Андрей Ургант рассказал в интервью журналу "Папарацци".

 - Андрей Львович, вы смотрите все передачи, которые ведет ваш неугомонный и искрометный сын Иван?

- Ну, не все, конечно. Вот смотрю, например, «Прожекторпэрисхилтон». И не только Иваном любуюсь, но и его партнером Сережей Светлаковым. Сережа иногда так шутит, что я даже не понимаю, откуда это взялось. Они с Ваней очень разные, и это прекрасно. Они радуются не только своим шуткам, но и импровизациям партнера, заражают всех энергией. Они настолько самодостаточны, им так нравится ржать над своими шутками, что, глядя на них, моментально хочется самому улыбаться, смеяться, верить в то, что не все так плохо, что есть ребята, которые относятся к жизни вот так…

- А некоторые считают их шутки прямолинейными, мягко говоря!

- Что вы, и у Светлакова, и у Мартиросяна, и у Вани все строится на хорошем вкусе, хорошей литературе. Ваня ей пропитался с детства. Он ведь родился в актерской семье, и даром это не проходит, просто так ничего не бывает. Мой сын всегда был на кураже, ему было интересно с бабушкой, родителями, с нашими актерскими компаниями. 

- В тех актерских компаниях, помнится, любили крепко выпить, за девушками приударить…

- Иван, к счастью, дурных привычек из моей компании не перенял: не пьет, не курит, не меняет девушек, не ругается. И это все равно моя кровь, отчасти и мое воспитание. Я понимаю природу его юмора, механизм, вообще как работает Ванькин мозг. У него были классные примеры перед глазами, когда у нас получались лучшие капустники. Он знает, что такое хорошо, и что такое плохо. У Вани, как и у многих из нас, парадоксальный строй мозгов… Хотя, с другой стороны, он знает, что такое копеечка, как ее заработать, где и какой гонорар попросить. Но, может быть, это и неплохо! В духе времени… Мы ведь работали не за деньги, зарплаты были чудовищно маленькими в театре. Даже неприличным считалось заговорить о гонораре. Артисты работали «за котлету», так это тогда называлось. Мы приезжали в какую-нибудь воинскую часть, и за хороший вкусный обед играли шефский концерт. Это считалось нормой.

- Андрей Львович, сейчас вы, слава богу, не «за котлету» работаете! Где снимались в последнее время?

- Пару месяцев назад на Первом канале с успехом прошел сериал «Жизнь и приключения Мишки Япончика», где у меня была не очень большая, но интересная  роль Гепнера, которого норовят ограбить то Япончик, то Григорий Котовский. А совсем недавно на экраны страны вышел комедийный фильм «Моя безумная семья». Продюсер всех трех частей фильма «Любовь-морковь» Ренат Давлетьяров решил сам выступить в роли режиссера. Сначала картина называлась «Семья напрокат», а в итоге утвердили название «Моя безумная семья». У меня там тоже не самая большая роль, но она вполне серьезная. Играю актера-неудачника, который вынужден сниматься  не в самых лучших фильмах, в рекламе…

- Я знаю, вы любите разыгрывать своих друзей-артистов. Вспомните о каком-нибудь самом забавном розыгрыше! 

- Розыгрыши, кстати, бывают и злые, и только люди, обладающие достойным чувством юмора, умеют это делать необидно и остроумно…Я помню, как разыграл своих друзей-артистов Сергея Зарубина и Олега Куликовича. Из учебного взвода их перевели в то подразделение, где я уже дослуживал. Это был внештатный ансамбль внутренних войск МДВ СССР. Я подговорил весь ансамбль, а это двадцать пять человек, чтобы они новичкам устроили в первый день такую «страшную дедовщину». Целый день я загружал их какими-то немыслимыми приказами. Например, усадив в ленинскую комнату, приказал 30 раз переписать от руки Гимн Советского Союза. Они же, после учебки, потеряв всяческое чувство юмора, на полном серьезе думали: «Ну, если уж веселого парня Урганта армейская служба так изменила за год, что же от нас останется?!» Но после отбоя я привел их в ленинскую комнату, где уже накрыл стол с пирожными, заварил чай, и даже бутылка вина стояла… Тут с ними случилась истерика: мои старые друзья действительно поверили, что я превратился в абсолютного и страшного «деда»!..

- Насколько я знаю, чувство юмора у вас от мамы, великолепной Нины Николаевны Ургант?

- Да, чувство юмора у мамы – изумительное. Она, конечно, не такая говорливая, как я и Иван. Кстати, мама все время удивляется, откуда это у нас -  умение держать аудиторию, придумывать на ходу какие-то словесные выкрутасы. У Нины Николаевны юмор совсем другого свойства. Иногда она может так точно, метко сказать, с хорошим русским соленым словцом, что дух захватывает! Но так сказать может только она, в ее устах это не кажется грубостью. Это всегда в десятку!

 А вот любовь к импровизациям в юморе у меня от папы, Льва Милиндера, народного артиста, который тоже был мастером розыгрышей, шуток, театральных капустников. А еще от общения с Андреем Александровичем Мироновым, Владимиром Семеновичем Высоцким. У Высоцкого было потрясающее чувство юмора – это чувствуется по его песням, по стилю общения. Мне повезло, я всегда видел его только в самой лучшей форме – подтянут, гладко выбрит. Единственное, он всех своих друзей и знакомых, если так можно выразиться, «доставал» своими песнями. Он пел все время, потому что ему надо было проверять эти песни на зрителе. 

- С вашим прекрасным чувством юмора можно определенно сказать, что вы - комический актер?

- Наверное. Мне никогда не приходилось играть трагические роли. Короля Лира еще не предлагали, Гамлета - уже поздно. Хотя  кто сказал, что это трагические роли? Если Шекспира прочитать глубоко, там будет и трагедия, и комедия, все, что угодно. Большинство моих спектаклей сыграны на сцене Театра имени Ленинского комсомола, и там были не только комедийные роли. Но у меня всегда была такая тяга к легкости, к тому, чтобы людям доставлять радость, чтобы они улыбались, смеялись… Вот, кстати, вспомнился еще один, очень давний розыгрыш. Не моя придумка, но очень  смешно!

После восьмого класса мама отпустила меня в знаменитую в те годы Саяно-Тувинскую археологическую экспедицию. Там, кроме взрослых, работали подростки от 13 до 16-ти лет. Детский труд, во-первых, был дешевле, а, во-вторых, дети не тырили золото из скифских курганов. Однажды женская часть экспедиции - художницы, фотографы, еще какие-то работницы -  поехали в город, походить по магазинам. Тем временем начальник нашего отряда, знаменитый археолог Александр Данилович Грач всех нас, мальчишек, переодел в… девиц, где-то раздобыв юбки, платки, платья. Якобы мужики из экспедиции, пока отсутствовали их дамы, пригласили местных разгульных девок. И в тот момент, когда законные жены возвращались из города, были устроены шумные, показательные гонки на лодках по Енисею -  с криками, воплями, разбросанными по берегу пустыми бутылками… Дамы были в шоке, они поверили в то, что им так быстро нашли замену! Мне было 14 лет, и мне было безумно весело, я смеялся до колик в животе… 

Вот вспомнил  о тех славных временах и даже как-то посветлело вокруг. Потому что с каждым днем веселиться хочется все меньше и меньше. Не потому, что настроение плохое, просто куража юношеского уже нет!