Я так редко хвораю, что любая хворь, которая захаживает на мою территорию, вызывает у меня состояние прострации. Для тупых, а судя по отзывам на мои заметки, среди вас таковых много, для меднолобых (сказал бы я изощреннее с филологической точки зрения) – «прострация» переводится на самый простой сермяжный, подходящий для ваших пивных посиделок язык, как потерянность.
Вот любая болезнь, которая вторгается в мою жизнь, вызывает у меня состояние потерянности. С одной стороны болезнь – это плохо, с другой – хороша тем, что:
а) доказывает, что организм живой;
б) логически мысля,– если бы я был мертв, то уже не болел бы;
в) болезнь хороша тем, что является проверкой на крепость иммунной системы отдельно взятого Отарика Кушанашвили.
Поскольку если сейчас я стану объяснять вам, что такое иммунная система, я не отмечу свой день рождения, который грядет в июне, то потрудитесь хотя бы трое из вас заглянуть в словари. А заодно посмотрите, почему я, насмотревшись доктора Хауса, так часто стал выпендриваться, общаясь с вами, значение слова «дефиниция».
Этим словом я свел с ума сегодня шеф-редактора Первого канала, работающую у великого Андрея Малахова. Она почему-то подумала, что слово «дефиниции» значит мое неистовое желание с ней переспать. Я же этим словом хотел сократить ни к чему не обязывающий разговор и свести его к нулю. Посмотрите значение этого слова, улыбнитесь, и пойдем дальше.
Иван Ургант и Владимир Познер собрались в эфире Первого канала после большого американского путешествия теперь уже по Франции. Иван Ургант и Владимир Познер – это бренд (или бренды) Первого канала.
Всему миру, а также всем остальным представителям Земного шара, известно мое отношение к варваризмам (загляните в словари). То есть к словам, залетевшим в наш лексикон из-за рубежа. Я ненавижу слов «бренд», но коль скоро Ивану Урганту и Владимиру Познеру, употреблявшим это слово так часто во время разговора, нравится оно, я их самих возвел в ранг брендов – это бренды не просто Первого канала, а теперь уже общественно-политической жизни.
Я всегда утверждал и буду утверждать независимо от того, что слышал из уст Ивана Урганта, что он талантливее всех нас, то есть шоуменов, массовиков-затейников, вместе взятых. Мы – массовики-затейники и шоумены всея Руси, заметно и значительно уступаем ему. Говорю об этом не с болью в сердце, а хорошо зная, в чем я сильнее Урганта, со спокойной душой. Он, правда, первостатейный и превосходный шоумен.
Я увидел поздно вечером в прямом эфире на территории Первого канала, которая почитается даже мною, циником, священной, как ни крути – «патриарха» Владимира Познера, и услышал из его уст вопрос одной телезрительницы: «Не надоело ли вам, дорогой Ваня, быть скоморохом?»
Иван Ургант, дотоле отвечавший более-менее остроумно, но, в принципе, зачем-то применявшей неимоверное количество усилий, чтобы быть серьезнее самого Ивана Урганта, к которому мы привыкли, и почему-то считавший это делом своей чести, вдруг оживился и ответил неизвестной зрительнице необоснованно неконгениально-ассиметрично-обиженно: «Какой я вам скоморох?! У нас разные представления о том, чем я занимаюсь!»
Моя покойная мама, отправляя меня, бездарного, в Москву сказала, что драматических актеров до хуя, а клоунов мало. Я отнес это полунапутствие на свой счет и сказал
– А разве я не драматический актер?
Тут же получил затрещину от мамы: она была скора на разборку и на расправу. И повторила эту реплику, закончив мудрым: «Ты лучше заставляй людей улыбаться, а кому их заставить плакать – и так до хуища. Быть клоуном и ты сможешь», – но, обведя меня жалостливым взором, пришла к умозаключению: «Из тебя такового не получится, бездарен ты, сын мой, как табуретка».
То есть для грузинской мамы быть клоуном, считай скоморохом – дело неподъемное, это высочайшего накала искусство. Для Ивана Урганта – это оскорбление.
Я не знал, что подвигло его на такой ответ, но потом целых три дня, что бился от жара и боролся с ознобом, думал о том, что первопричина моего странного состояния – именно Ургант .
На той неделе скончался величайший актер Олег Янковский. Я очень редко чувствую внутренние позывы пойти и поплакать у гроба, тем более, незнакомого человека.
Ведь ушли гиганты – великая Нонна Мордюкова, Александр Абдулов и много -много других достойных людей. Меня не тянуло ни на одни поминки или похороны так, как в то утро, когда я накануне услышал, что можно проститься с Олегом Янковским.
Почему так? О механизмах связи с великим сыном русского народа, великим артистом Олегом Янковским ничем не обусловленной, предопределенной я могу сам для себя рассуждать часами и годами, но эти три дня я посвятил раздумьям и на эту тему. В то утро я поехал к театру Ленком.
Разумеется, к гробу я не попал, меня не подпустили, даже гораздо более достойные меня люди не смогли проститься с Олегом Янковским. А кто я такой в свете великого Янковского? Никто!
Я, один из того миллиона людей, для которых служил высокому искусству Олег Янковский. А он сыграл скомороха – привет Ивану Урганту – барона Мюнгхаузена. В фильме «Обыкновенное чудо» сыграл другого скомороха – художника и волшебника, который две серии подряд в постановке великого и, к счастью, еще живого Марка Захарова содвигал людей путем чудачеств на подвиги.
Я не понимаю, почему меня тянуло проститься к Янковскому, но понимаю людей, которые в то утро, презрев бытовые заботы, приехали в театр, а далее на кладбище. Это называется «магия большого имени и магия искусства» – по своей природе скоморошьего искусства.
Тем же днем я поехал искать место, чтобы 22 июня отметить день рождения в кругу близких и еще, к счастью, живых людей. Попал в одно хорошее местечко и, к ужасу обслуживающего персонала заказав себе хорошего вискарика, вдруг пустил слезу.
Видно, это очень расстроило обслуживающую меня девушку Таню, потому что она потом как-то очень растерянно сказала, что представляла меня совсем другим. Наверное, хулиганистым и мужественным. А я оказался потерянным и плаксивым
Думаю, что моя мама ошиблась, и я все-таки стал клоуном, потому что они:
а) грустны в жизни;
б) не считают проявление слезливости слабостью.
Все-таки я стал скоморохом, и горжусь этим.
PS: Эта неожиданная заметка на сайте не должна сбить с панталыку никого из тех, кто вдруг захочет проверить меня на крепость после этих трех дней, проведенных мной в ознобе. Кто к нам с мечом придет, от скоморошьего хуя погибнет!
Ваш Отар.
Ссылка на источник:
Я - скоморох и клоун